"Искусство актера имеет обыкновение растворяться в вечности. Даже самый блистательный спектакль остается лишь в памяти очевидцев, а потомкам остается только слагать о нем легенды.
Остается только кусать локти, что во времена Мейерхольда не было телевидения, и мы не можем видеть, как играл Мартинсон Хлестакова. Критика восторженно писала, что он был сыгран "просто по Гоголю", "человек ничтожнейший, пустышка невесомая". Он как бы парил над сценой, "был почти нематериален; голова вот-вот отделится от корпуса, руки жили своей жизнью, речь рассыпалась на междометия, внезапные выкрики, шепоток, скороговорки... Хлестаков растворялся, исчезал, завивался в пустоту". В 1930 году на гастролях Театра Мейерхольда Мартинсон — Хлестаков удостоился признания театрального Парижа." источник



далее...