Вновь о том что день уходит с Земли
Ты негромко спой мне
Этот день быть может где-то вдали
Мы не однажды вспомним
Вспомним как прозрачный месяц плывет
Над ночной прохладой
Лишь о том что все пройдет
Вспоминать не надо
Лишь о том что все пройдет
Вспоминать не надо
Все пройдет и печаль и радость
Все пройдет так устроен свет
Все пройдет только верить надо
Что любовь не проходит нет
Спой о том как вдаль плывут корабли
Не сдаваясь бурям
Спой о том что ради нашей любви
Весь этот мир придуман
Спой о том что биться не устает
Сердце с сердцем рядом
Лишь о том что все пройдет
Вспоминать не надо
Лишь о том что все пройдет
Вспоминать не надо
Все пройдет и печаль и радость
Все пройдет так устроен свет
Все пройдет только верить надо
Что любовь не проходит нет
Вновь о том что день уходит с Земли
Ты негромко спой мне
Этот день быть может где-то вдали
Мы не однажды вспомним
Вспомним как звезда всю ночь напролет
Смотрит синим взглядом
Лишь о том что все пройдет
Вспоминать не надо
Лишь о том что все пройдет
Вспоминать не надо
Все пройдет и печаль и радость
Все пройдет так устроен свет
Все пройдет только верить надо
Что любовь не проходит нет
Не проходит нет не проходит нет
Автор текста (слов):Дербенев Л.
Композитор (музыка):Дунаевский М.

Неужели не я,
Освещенный тремя фонарями,
Столько лет в темноте
По осколкам бежал пустырями,
И сиянье небес
У подъемного крана клубилось?
Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось.

Кто-то новый царит,
Безымянный, прекрасный, всесильный.
Над отчизной горит,
Разливается свет темно-синий,
И в глазах у борзых
Шелестят фонари — по цветочку,
Кто-то вечно идет возле новых домов в одиночку.

Значит, нету разлук.
Значит, зря мы просили прощенья
У своих мертвецов.
Значит, нет для зимы возвращенья.
Остается одно:
По земле проходить бестревожно.
Невозможно отстать. Обгонять — только это возможно

Поздравляю себя
С этой ранней находкой, с тобою,
Поздравляю себя
С удивительно горькой судьбою,
С этой вечной рекой,
С этим небом в прекрасных осинах,
С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов.

Слава Богу, чужой.
Никого я здесь не обвиняю.
Ничего не узнать.
Я иду, тороплюсь, обгоняю.
Как легко мне теперь,
Оттого, что ни с кем не расстался.
Слава Богу, что я на земле без отчизны остался.

Не жилец этих мест,
Не мертвец, а какой-то посредник,
Совершенно один,
Ты кричишь о себе напоследок:
Никого не узнал,
Обознался, забыл, обманулся,
Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся.

Почему я не вижу здесь кораблей
С парусами из дальних, из южных морей?
Почему здесь нет ветра, не слышен прибой?
Я хотел бы уехать и быть просто с тобой.

Ведь мой дом как могила, как каменный склеп,
Потому что я глух, потому что я слеп,
И в глазах моих видно лишь зимнюю ночь,
Этот страх подворотен, где ты идёшь прочь.

Я искал своё место по следам на снегу,
Но я понял, что больше так жить не могу.
И я видел полмира, мне две тысячи лет,
И на стыках путей — не один километр.

Я не знаю, зачем я приехал сюда,
Мне казалось, что здесь загоралась звезда.
Я не знаю, откуда на щеке моей кровь.
Здесь, похоже, война за любовь.

И в этом бою — как из крана вино,
И я пьян и убит под звездою давно.
Дай мне выйти из этой войны с мечом,
И чтоб было потом ещё
Продолженье.

Ко мне ангел седой приходил поутру.
Он был болен, метался в горячем бреду.
Звал меня то ли в ад, то ли в рай,
Все просил — «Выбирай!»

Он обжёг свои крылья в полете ко мне,
Схоронил свою душу в священной золе,
Равнодушие встречных глаз
Принимал за отказ.

Он был добрым, он плакал, встречаясь со злом.
Он хотел меня взять и укутать теплом.
Я ж пред ним не открыла застывшую дверь,
Я сказала ему: «Не теперь!»

Говорили потом, что он быстро старел,
Чёрным стал, позабыв, что когда-то был бел,
Что из дома, где жил ангел мой,
Вышел черт вчера дикий, хромой.

Он исчез в темноте, но твердила молва,
Что тащил по земле он два белых крыла.
И перед тем, как в ночи пропал,
Обернулся и захохотал.
(сл. Светланы Голубевой)

Очень близко :)


Я пережиток эпохи, заблудившийся в завтрашнем дне.
Старый, уставший клоун с блёстками на бороде.
Странник и странный прохожий с выжженным солнцем в сердце,
Иду, на себя не похожий, стуча каблуками скерцо.
Мои бубенцы и свирели в траве саламандры бег,
Не громче весенней капели, не ярче, чем талый снег.
Мои шаги к дому — подобью заброшенных птицами гнёзд,
Где постель — пеленальник причудливо-детских грёз.
Где стол, а с него глядит в окно сиротливое горло «Вдовы Клико»